У Чехова по-моему был этот момент - когда на юбилее толкают долгие речи в честь старика профессора, потом окружают его с выражениями восхищения и благодарности, он кивает, торопится, и наконец распихивая всех бежит в сад, а потом возвращается бледный от стыда, застегивая штаны. Очень тяжело объяснить дружелюбно настроенным и искренне расположенным ко мне людям, что у меня просто нет сил выслушивать рассказы об их путешествиях и приключениях, переживаниях и процессах, благодарить за ненужные угощения и неактуальную помощь, бесполезные советы и рекомендации, рассказывать откуда взялся фестиваль и откуда я беру свои несравненные творческие идеи. Что я до одури хочу спать или есть, посидеть или полежать, отдать должное застуженному мочевому пузырю, и ресурсы остаются только на актуальные процессы и да, отнятый лишний час для меня критичен и даже десять минут критичны, потому что таких десятиминутников по десять-пятнадцать за день, а отвечать в фоновом режиме уже не выходит.
Что ж, будем чиниться. Выдыхать, перестраиваться и передумывать происходящее. И все наладится. И спасибо Косте Князеву, Жене Сидорову, Ане Веселовской, Наташе Кругловецкой, Аркадию Грымову, Шаману, Жене-барабанщику и всем, кто в нужный момент был рядом, кто слушал и слышал, делал музыку и творил наш фестиваль.
Ура, большой этап жизни закончился.
Journal information